собирает и хранит в гербарии.
Прошли годы в гимназии, в университете, годы тяжелого труда и нужды, а что толку? Сам почти умирает от голода, семья на краю нищеты, беспросветной, как осенняя ночь.
Отец не может больше выполнять обязанностей пастора, кто же спасет родных? Сын — опора, надежда? Он принес в жертву своим несбыточным мечтам молодость, здоровье, а теперь отца. Нет, больше он не будет легкомысленным. Да, да, все эти годы — одно легкомыслие. Он поступал нечестно по отношению к семье — так пишут родные. Все правы: у него нет чести, нет совести, если он может стать равнодушным к судьбе отца, семьи.
Не выпало счастливого жребия — быть ученым! Надо покориться судьбе и выполнить желание отца, выполнить долг перед ним и семьей! С такими мыслями Линнеус бродил между руин университетского сада.
Это было весной 1729 года. Лужайки оделись в праздничную светло-зеленую одежду. Изящные анемоны выглядывали в ней белыми звездочками. Почки на деревьях и кустарниках набухли и готовы были раскрыться. Птичий гомон в ветвях придавал развалинам удивительно уютный вид. На всем трепетал золотой солнечный луч, и все отвечало ему улыбкой и приветом.
Только в сердце молодого человека был холод и мрак. Он пришел сюда еще раз взглянуть на знакомые растения. Пришел в последний раз повидать их, проститься перед тем как покинуть навсегда. Печаль расставания стеснила ему грудь, глаза туманились от слез… Пора уходить. Окинул взглядом куртины и дорожки.
— Что это за растение? Я не знаю его, возьму себе в гербарий на память как последнее «прости» моей возлюбленной ботаники.
— О, пожалуйста, остановитесь! Не надо срывать это растение. Оно очень редкое в наших местах. Да и зачем оно вам понадобилось? — Незнакомый пожилой священник остановил руку Карла, которую тот протянул, чтобы сорвать растение.
— Я люблю растения, ботанику, — скромно ответил он.
— Вы учитесь? Читаете книги? Что же именно?
— Я читал Бока, Турнефора. — Перед тем как расстаться со своей страстью, Карл был счастлив еще раз поговорить о ней, да еще с человеком, который смотрит так благожелательно. Словно теплый свет идет из его глаз, окруженных сетью морщин.
— И вы знакомы практически с ботаникой? Как называется это растение? А это, вот это…
Карл увлекся до того, что забыл о прощании с ботаникой. Гордый своим знанием растений и счастливый возможностью показать его этому доброму, внимательному человеку, Карл переходил с места на место и все называл и называл растения по-латыни. В саду их сохранилось еще до двухсот видов.
Удивленный и чем-то будто обрадованный, священник следовал за ним, сам показывал растения и спрашивал:
— А это, это? Сюда взгляните, это? У меня имеются они в гербарии.
— У меня тоже есть гербарий, — сказал Линнеус. И опять пошли латинские названия, многословные, трудные для запоминания. Но Линнеус их знал.
— Приходите ко мне и принесите ваш гербарий. Мы еще побеседуем, — пригласил его незнакомец.
С горькой улыбкой Линнеус поведал ему свою печальную историю и тихо заключил:
— Как видите, я лишен счастья явиться к вам и воспользоваться вашей поучительной беседой. С ботаникой все покончено.
— Наоборот, я думаю, — заметил тот, — с ней все только начнется теперь, хорошо начнется. — И он назначил день визита.
С этого дня изменилась судьба Линнеуса. Его неожиданный доброжелатель оказался известным профессором богословия, Олафом Цельзием, очень интересовавшимся ботаникой и другими естественными науками. Он изучал растения северной Швеции.
Линнеус привлек его внимание своей преданностью науке и редким знанием ботаники. Когда же он увидел гербарий студента, то окончательно убедился в большом даровании молодого человека. Гербарий действительно оказался замечательным: в нем было свыше шестисот скандинавских растений. Отлично засушенные и умело приклеенные к бумаге, они выглядели совсем как живые. А мужество и терпение, с которыми студент переносил нищету, растрогали богослова до глубины души.
— Дороги жизни устланы повсюду терниями, но кто с верой следует, тот не уязвит ноги! Шипами жизнь испытывает, достойны ли мы предназначенного призвания, — вдохновенно говорил профессор богословия, — и никогда не отказывает в помощи неутомимым и праведным…
Слова Олафа Цельзия зажгли в душе Линнеуса искру надежды… на что, он сам не знал и не угадывал. Но почему-то показалось, не все еще потеряно, что-то произойдет с ним, будет какой-то перелом к лучшему.
Наяву или во сне слышит он Цельзия? О чем тот говорит, возможно ли поверить! Правильно ли он понял профессора? Остаться у него в доме!
— И в нем ты найдешь содержание и честный труд. Это не милостыня и не подачка, ты будешь мне полезен. Я готовлю ученый трактат о растениях, которые упоминаются в священном писании. Ты поможешь собирать сведения о них в литературе.
Сказка или быль, правда или он бредит — думается ошеломленному студенту.
— Я сам напишу твоим родным, чтобы они не мешали тебе следовать по пути, который ты избрал для себя. Итак, согласен?
Согласен ли он? От волнения Линнеус не мог говорить. Горло у него сдавило, и голос пропал. Чуть слышно лепетал он слова благодарности своему спасителю, явившемуся в такой решительный момент.
Прошло немного времени, и дела Линнеуса пошли в гору. Жизнь в доме Цельзия, отдельная комната, хорошее питание быстро восстановили силы молодого человека.
Ему посчастливилось получить частные уроки, и в кармане у него непривычно зазвенели серебряные талеры. Он приоделся, купил себе приличное платье, башмаки и больше не вызывал своим видом сожаление одних людей и насмешки других. Ощущение сытости, тепла, удобной новой одежды было очень радостным. Теперь, никого не стесняясь, он бывал на лекциях, знакомился с учеными. И все это дал Цельзий своим покровительством.
«Карл благодарит судьбу, так милосердно давшую ему другого Стобеуса в Упсале; итак, все мысли Карла и труды посвящены только растениям», — писал он в это время в Лунд старому Стобеусу.
Да, теперь Линнеус полностью отдавался занятиям ботаникой. В окрестностях Упсалы часто видели неутомимых охотников за растениями — Цельзия и Линнеуса. Они вместе обрабатывали свои сборы и составляли гербарий.
Самое главное — тычинки и пестики
По-прежнему Линнеуса больше всего интересовало устройство цветка. Он рассмотрел его у множества растений. С детства наблюдая, как закладываются цветочные почки, как превращаются в бутоны, как они раскрываются, молодой исследователь снова и снова убеждался в первостепенной важности пестика и тычинок в размножении. Они — органы воспроизведения семян, новых поколений, постоянного обновления природы.
Лепестки служат благоуханным покровом, драгоценным пологом для пестика и тычинок.
Цветки имеют пол, как и животные. По органам размножения различают мужские и женские цветки. Есть растения, у
